Биография Максима Горького (Алексея Максимовича Пешкова) настолько пестрит географическими названиями, что более-менее значительный период его жизни весьма трудно связать с каким-либо определенным городом или местностью. Исключение составляет разве что детство и последние годы жизни писателя, когда он физически не мог странствовать.
В молодые годы Максим Горький успел обойти всю Россию от Поволжья до Тифлиса, где и увидели свет его первые литературные произведения. В 1898 году в Петербурге вышел двухтомник Горького под названием «Очерки и рассказы», сразу снискавший ему популярность в самых широких кругах. К моменту первого приезда писателя в столицу, он уже поддерживал самую тесную связь с литературным сообществом и революционно настроенными деятелями. Горький был сотрудником петербургского журнала «Жизнь», мало того, именно он пригласил туда А.П. Чехова и многих других авторов. Многочисленные связи и знакомства с издателями и писателями требовали личного присутствия Горького в Петербурге, но как раз в это время он находился под следствием за участие в революционном движении и не мог покинуть Нижний Новгород, где проживал с женой и сыном.
В 1899 году, когда писатель наконец-то впервые приехал в столицу, его встретили с восторгом. Произведениями Горького восторгались люди различных взглядов, среди его поклонников, друзей и почитателей были Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус, Илья Репин и А.Н. Бекетов, Николай Михайловский и Антон Чехов. Слава Горького, «бродяги» и «босяка», «постигшего дух народа», летела впереди него, а созданный им образ Человека, способного изменить себя, изменить мир, разорвать оковы быта, миропорядка и гордо вознестись над толпой и всем светом, был настолько необычен и радикален для русской литературы, что воспринимался «на ура» в разных слоях общества. Демократы, социалисты и будущие большевики видели в выписанных Горьким персонажах и текстах революционный призыв к свержению существующего строя, а интеллигенция радовалась смене типичного для русской литературы пессимистичного настроя на жалость к себе, маленькому человеку, народу вообще на жизнеутверждающий призыв к переменам, ведущим к лучшему будущему. И все же, несмотря на столь радушный прием, первое впечатление от Петербурга у Горького сложилось довольно тягостное – общая атмосфера застоя и либерального благодушия поразила писателя до глубины души.
В следующий раз Максим Горький приехал в Петербург уже в 1901 году и поселился у главного редактора издательства «Знание», которое было его любимым детищем, а при финансовой и идейной поддержке знаменитого писателя вскоре стало одним из самых заметных явлений в литературном мире. В издательстве «Знание» печаталось много молодых талантливых авторов, многие из которых попали туда с помощью или по протекции Горького: Бунин, Леонид Андреев, Скиталец, Куприн, Мамин-Сибиряк, Вересаев и многие другие. Однако Максим Горький не только занимался литературными трудами, но и активно участвовал в общественной деятельности. В 1902 году Горький был избран почетным членом Российской Академии Наук по разряду изящной словесности, но царским указом выборы были признаны недействительными, что вызвало протест в рядах академиков: Чехов и Короленко вышли из Академии.
В 1902 году увидела свет пьеса Горького «Мещане», сначала в печатном варианте, а затем и на театральных подмостках Москвы и Петербурга, ее успех повторила пьеса «На дне», принесшая автору поистине мировую известность. В произведениях Горького читатели и театралы искали и находили созвучие современной жизни, а критики спорили о правомерности собирательного образа главного героя, созданного автором на основе его знания жизни, человеческой природы и собственных взглядов на мир, сравнивая этот образ со «сверхчеловеком» Ницше.
В 1904 году Горький приехал в Петербург, где снял квартиру на улице Восстания, планируя чаще и дольше останавливаться в столице, нежели ранее. Выступления революционного писателя часто проходили в узких литературных и общественно-политических кружках, но были доступны и для широкой публики. Так, выступал Горький и в Тенишевском училище, где в те годы учился Осип Мандельштам. В 1905 году писатель вступил в ряды большевистской партии (РСДРП) и познакомился с В.И. Лениным. Вообще этот год был богат событиями как для Горького лично, так и для всей взбудораженной страны. «Кровавое воскресенье», последствия которого пытался предотвратить писатель, придя с группой сподвижников к премьер–министру Витте, отразилось на судьбах многих русских людей. Сам Горький, принимавший участие в шествии, после разгона демонстрации написал воззвание «Ко всем русским гражданам и общественному мнению европейских государств», где обвинял министров и Николая II «в предумышленном и бессмысленном убийстве множества русских граждан».
Опасаясь преследований, писатель уехал в Ригу, где и был арестован и препровожден в камеру Трубецкого бастиона Петропавловской крепости. За месяц заточения «буревестник революции» написал пьесу «Дети солнца» и сделал черновые наброски пьесы «Враги» и повести «Мать». За Горького вступилась мировая общественность - Герхард Гауптман, Томас Гарди, Анатоль Франс, Огюст Роден и многие другие выступили в поддержку знаменитого арестанта. Правительство было вынуждено закрыть дело «по амнистии».
Выпущенный из-под ареста Максим Горький поселился под Петербургом, на даче в Куоккале – излюбленном месте отдыха русских писателей и художников, но и здесь не бездействовал – его домик являлся пунктом переправки нелегальной литературы. В том же 1905 году Горький возвращается в Москву, где на расстоянии активно участвует в создании первого большевистского печатного органа, газеты «Новая жизнь», редактируемой Лениным. Писатель выступает с серией очерков, в которых критикует взгляды Толстого и Достоевского, называя их смиренную позицию непротивления злу мещанской. После подавления московского восстания Горький с женой отбыли в США, где занимались агитацией и сбором средств для революционных нужд. Дальнейшим местом пребывания Горького становится остров Капри, где нашло прибежище немало политэмигрантов из России. Для этого периода характерно обращение писателя к теме богостроительства – создания единого коллективного разумного общества, основанного на представлении марксизма как науки о «реальном боге» - пролетарском сообществе. На этой почве произошел разрыв Горького с Лениным, у которого само упоминание божественного вызывало стойкую неприязнь.
После восьми лет, проведенных за границей, Горький по амнистии 1913 года возвращается на родину, где открывает издательство «Парус» и выпускает журнал «Летопись». Журнал начал выходить в 1915 году, а печатались там писатели самых различных взглядов и направлений: Бунин, Тренев, Луначарский, Маяковский, Эйхенбаум, Есенин, Пришвин, Бабель. В 1914 году Максим Горький снял квартиру на Кронверкском проспекте в Петербурге, где бывали Чуковский и Куприн, Шаляпин и Скрябин, Маяковский и Рахманинов.
Первая Мировая война подорвала веру Горького в торжество человеческого разума, он разочаровался и в русском народе, и в скорой необходимости революционных преобразований. К этому времени относятся проникнутые болью строки:
«Как же мы потом жить будем?
Что нам этот ужас принесет?
Что теперь от ненависти к людям
Душу мою спасет?»
Подтвердила опасения писателя и Октябрьская революция, однако он всеми силами пытался перевести буйство стихий в мирное русло, всячески поддерживал творческую и научную интеллигенцию Петербурга и Москвы. Описывая ужасы красного террора в Петрограде в газете «Новая жизнь», Горький одновременно занимался открытием издательства «Всемирная литература», которое в прямом смысле слова спасло от голодной смерти десятки, а то и сотни людей. Переводы и редакторская работа кормили многих писателей в эти тяжелые годы (1918-1920). К заслугам Максима Горького относится организация своеобразных коммун – Дома ученых и Дома искусств, где писатели, ученые, художники и музыканты не только трудились, но жили и кормились вместе с семьями. Занятия и лекции для молодых сотрудников, работа для опытных, общежитие и столовая для всех нуждающихся – все это казалось просто чудом в безумной атмосфере всеобщей борьбы за выживание. Владислав Ходасевич вспоминал, что у Горького «просили заступничества за арестованных, через него добывали пайки, квартиры, одежду, лекарства, жиры, железнодорожные билеты, командировки, табак, писчую бумагу, чернила, вставные зубы для стариков и молоко для новорожденных…». И никому писатель не отказывал, просто не мог отказать. Именно благодаря ему уцелели в зверской мясорубке Е.И. Замятин, А.М. Ремизов, В.Б. Шкловский и тот же Ходасевич. До конца своих дней Горький сожалел о тех, кого ему не удалось спасти – о Блоке, Гумилеве и десятках других талантливых русских людей.
В 1921 году Максим Горький после чересчур настойчивых советов Ленина «поправить здоровье» (что не противоречит истине – туберкулез действительно мучал писателя долгие годы) уехал за границу, где и пробыл вплоть до 1928 года.
Вернулся Горький в Россию к своему шестидесятилетию, где был встречен с распростертыми объятиями и возведен в ранг первого идейно правильного советского писателя при сталинском режиме. Писатель был в восторге от перемен в стране, его осыпали всевозможными материальными благами, в его честь переименовывали улицы, площади и города, произведения издавались и переиздавались гигантскими тиражами.
Одно непонятно, как такой ярый борец с несправедливостью, проповедник силы человеческого разума мог воспевать строительство Беломорского канала силами заключенных, создавать восторженные отзывы о посещении ГУЛАГа и фактически прикрывать Сталина и его кровавую тиранию перед лицом мировой общественности? Возможно, с этой жуткой действительностью писателя примирило осознание краха его юношеских (и не только) идеалов. Безумие Первой мировой войны, всех русских революций, когда интеллигенция так и не нашла в себе силы возглавить и направить слепую народную ярость в мирное русло, ужасы гражданской войны, когда простые мужики и крестьяне буквально вырезали друг друга в жутком месиве междоусобных стычек и анархии, - все это поколебало его уверенность в силе человеческого разума. Мало того, Горький утвердился в мысли, что направить народ сможет только суровый и неколебимый властелин, в каком-то смысле тиран, каким был царь Петр, великий реформатор Государства Российского. Сравнивать Петра I и Сталина, конечно можно лишь по масштабу деяний, однако, если такая параллель и была проведена Максимом Горьким, то следует учитывать и определенный барьер, созданный специализированными службами вокруг больного писателя в его последние годы: вся информация и все люди, с которыми он общался, проверялись на благонадежность и идейное соответствие. Покрыты мраком и обстоятельства смерти самого Горького и его сына, по факту которых на всю Страну Советов прогремело громкое дело о «троцкистско-бухаринском заговоре» и о «врачах-отравителях».
|
Карта
Маршруты
Где остановиться
Где поесть
Что купить
Как добраться
Погода
