«Обломок империи» - без сомнений, является одним из самых оригинальных творений петербургского послереволюционного немого кино. В истоках сюжета описана реальная история, которая одновременно напоминает былину, сказку, а также случай из учебника клинической психиатрии.
Из-за фронтовой контузии во время I-й мировой войны унтер-офицер Филимонов, служивший в царской армии, потерял память, а после ее восстановления, спустя долгих 11 лет, и вовсе оказался в чужом и неведомом для него мире. Так случилось, что «умер» он во время правления царя, а «воскрес» уже при новом режиме - социализме.
Филимонов служит на станции, идет 1928 год. Однажды он замечает в окне поезда свою жену - это служит толчком для восстановления памяти. Он вспоминает о войне и о своей контузии, титр: «Я — унтер-офицер Филимонов, где мои сапоги?», а затем отправляется в Петербург, чтобы разыскать свою жену. Сначала он находит дом бывшего хозяина ткацкой фабрики, на которой Филимонов работал до начала войны. Тот заявляет, что фабрика теперь ему не принадлежит и отправляет его в фабком. Председатель фабкома узнает Филимонова, так как тот когда-то выходил его и берет его на работу.
Филимонов снова начинает работать на фабрике, но ему приходится адаптироваться к новым рабочим условиям. Бывший унтер-офицер видит мир совсем по-другому, чем другие, которые постепенно привыкали к новому. Он никак не может понять, кто же теперь является хозяином фабрики.
Товарищи терпеливо объясняют Филимонову, что теперь «бар прогнали» и все рабочие являются «хозяевами». Филимонов пытается встроиться в систему, чтобы не выделяться из толпы. Однако счастья нет.
Герой наконец-то находит свою жену, которая вторично вышла замуж. Ее новый муж — советский культработник, бюрократ и партийный функционер. Сцена, в которой они встречаются полна бытовой сатиры. Уходя, Филимонов роняет: «Жалкие обломки империи!». Этот упрек адресован не только жене и ее новому возлюбленному, а также всем, кто пытается увидеть старый Петербург в новом Ленинграде. Жена Филимонова Наталья остается с новым мужем и герой фильма осознает, что прошлого уже не вернуть.
Переадресовав титульную метафору фильма, режиссер как бы подводит черту под параллельностью судеб, когда «бывшие люди», попавшие в пролетарскую среду, перерождаются. Также он подчеркивает вырождение «новых людей», от той среды оторвавшихся.
Герой фильма бродит по бывшему Петербургу и останавливается возле устрашающего памятника Ленину, на котором нанесена непонятная надпись: «Да здравствует революция во всем мире!» Ленин стоит на высоком пьедестале, он просто громадный и смотрит вперед, не замечая внизу никого. Затем Филимонов садится в трамвай, в котором едут коротко стриженые девушки с оголенными ногами. Для него это дико и непонятно.
А вот и конструктивистские дворцы, Нарвская застава и дом Госпрома, принадлежавший ранее братьям Весниным, который перенес в Петербург из Харькова режиссер фильма Фридрих Эрмлер. «Где же Петербург?», отчаянно спрашивает Филимонов. Но прежнего Петербурга уже нет, вместо него теперь появился Ленинград. Город, в котором появились новые памятники, новая архитектура и новые люди.
Эрмлер объяснил выбор сюжета фильма тем, что в момент истории, когда НЭП уже заканчивал свое недолгое существование, а правящая партия начинала построение социализма, он хотел показать достижения советской власти, которые стали привычными для всех живущих при этой власти.
Однако, конечно, самым главным в киноленте оказалось не воспевание достижений социализма. Фильм Эрмлера стал завершающим в эпохе советского кинематографа 20-х годов, обладающим специфичной образностью киноязыка, психологизмом актерской игры и монтажными исканиями.
|
Карта
Маршруты
Где остановиться
Где поесть
Что купить
Как добраться
Погода
