Музыка в стиле «готик» в последние годы переживает не то чтобы закат, а скорее некую странную ситуацию, которую в двух строчках можно описать примерно так: под «готической» музыкой в основном понимается что угодно кроме готической музыки — это раз; настоящая готическая музыка из-за этого всё сильней мигрирует в сторону мэйнстрима — выживать ведь как-то надо.
Это вполне предсказуемо, если вспомнить про известное Откровение Старджона (дескать, 90 процентов чего угодно — ерунда) и применить его к музыке. Чем больше у жанра фанатская база — тем больше вероятность, что лет через двадцать о жанре будут судить в первую очередь по самым, гм, незамысловатым его представителям. Характерный пример — хип-хоп: если сравнить количество молодёжи, которая слушает бессмысленный и беспощадный «пацанский» рэп и, скажем, «Public Enemy» – сравнение, скорее всего, окажется далеко не в пользу сердитых нью-йоркских корифеев. Печально, но факт.
Ровным счётом та же петрушка происходит и с готик-роком. Засилье в прошлом десятилетии псевдоготической субкультуры в виде накрашенных маминой тушью подростков, пьющих слабоалкогольные коктейли на кладбище, привело к тому, что готической группой на полном серьёзе стали считать «Tokio Hotel» или простодушные финские группы типа «Rasmus». Это, конечно, не только наши реалии — Запад тоже хлебнул их в полной мере (Тони Уайт ещё в далёких девяностых очень жёстко высмеял феномен «поп-готики» в бородатом, но актуальном по сей день романе «Сатана! Сатана! Сатана!»).
Однако, пускай готика и продолжает стремительно «попсеть», есть ещё немало коллективов, которые продолжают крепко держать мрачное чёрное знамя true-готик-рока, не давая ему упасть. Это и старички-основатели, и неофолковая волна, и молодые группы, живущие по заветам предков и не желающие ударяться в мэйнстрим. Да и, в конце концов, никто же не мешает поставить затёртый диск «Velvet Underground», «Bauhaus» или «Joy Division» и предаться ностальгии по временам, когда одежда была черней, песни — мрачней, а в ряды готик-рока с недоверием принимали даже «Within Temptation».
В России жанр исторически развивался с трудом — когда наш рок выходил из пелёнок, балом правила музыка протеста, и очень трудно себе представить того же Юрия Шевчука, который бы вышел на баррикадный концерт с песнями в духе «Sisters of Mercy». «Кино», начинавшее с идеологически близкого готам пост-панка, пошло по другому вектору, о дарк-вэйве у нас никто слыхом не слыхивал, и в конечном итоге отдуваться за всех пришлось «Агате Кристи» и нескольким группам масштабом поменьше.
Впрочем, даже «Агата», несомненно великая группа, иногда несколько перебарщивала со сгущением чёрной краски — в некоторых песнях их ультра-декадентство и мизантропичность выглядели слегка пародийно (хотя в целом братья Самойловы всегда отлично умели держать «баланс чёрного»). А вот кто никогда и ни на одну секунду не переступал черту между мрачностью и дурновкусием — так это выдающаяся петербургская группа «Пикник», которая уже больше тридцати лет является, по сути дела, лицом отечественного готик-рока.
«Пикник» был основан в 1978-м году в Ленинграде (что логично: при прослушивании группы хоть раз, а придётся вспомнить навязчивое словосочетание «Петербург Достоевского»). Ни о какой готике в те годы, естественно говорить не приходилось, ибо жанр даже на Западе делал только первые робкие шаги, а у нас слово «готы» если с чем и ассоциировалось, так разве что с готической архитектурой и германским народом, победившим римского императора Валента в битве при Адрианополе. Так что «Пикник» (тогда ещё даже и не «Пикник») был обычной школьной рок-группой, которых в Союзе был вагон и маленькая тележка.
Всё изменилось в начале 80-х, когда в группу пришёл таинственный молодой гений с экзотическим польским именем Эдмунд Мечиславович Шклярский (действительно наполовину поляк), который прижился моментально, как сердце при успешной трансплантации. К тому времени старый «Пикник» почти полностью развалился, так что фактически группа начинала с чистого листа — и это ей пошло только на пользу. Стандартный советский прото-рок, вроде бы бодрый, а в реальности вызывавший скорее зевоту, начал зловеще и мрачно мутировать в группу такого загадочного и тонкого пошива, каких у нас, наверное, вообще никогда больше не появлялось.
«Пикник» стал уникальным явлением — эталоном и знаменем отечественной готик-музики при полном отсутствии у нас таковой. Звучит немного двусмысленно — много ли чести в том, чтоб быть идеальным воплощением ничего? - поэтому немного переформулируем: группа Шклярского стала главным и по сути единственным («Агата» всё же осталась ближе к корням пост-панка) объяснением и примером того, что готический рок, пусть и со своей спецификой, в наших широтах существовать может и должен.
Творчество многих даже великих групп с годами упрощается, деформируется, пока не обретает черты натуральной халтуры. «Пикник» двигается ровно в противоположную сторону: это уже не просто рок-группа, это сложносочинённый макабрический театр из параллельной вселенной, ведомый хрупким человеком в чёрном с горьким гортанным голосом. Готик-рок? Бросьте. Готик-рок — это «Tokio Hotel», да. «Пикник» – это нечто из иного мира.
7 марта, 19:00
Концертный зал ДК им. Ленсовета
Каменноостровский просп., 42 (м. Петроградская)
(812) 346-39-05, 346-04-38
|
Карта
Маршруты
Где остановиться
Где поесть
Что купить
Как добраться
Погода
