Ближе ко второй половине девяностых на мир нахлынула мощная и всесокрушающая волна нового альтернативного рока — сначала яростная и прозрачная, потом всё более мутная, а под конец уже сугубо отвратительная — как будто по местной речке Гнилушке ударил метеорит и вызвал огромное, но очень дурно пахнущее цунами.
Объяснялось это просто: пионеры рэп-метала, ню-метала, фанк-рока и прочих взаимосвязанных жанров сперва действительно творили музыку тонкую, экспериментальную и новаторскую. Великая американская альтернативная сцена девяностых выдавала в год минимум по пятёрке альбомов, каждый из которых заслуживал место в Зале славы величайших рок-пластинок всех времён.
То это были блестящие эрудиты и интеллектуалы «Faith No More», могущие спокойно завернуть рэпкоровый хит в обёртку итальянского поп-шлягера 70-х. То чеканная антимузыка суровых партизан «Rage Against the Machine». То отчаянная и прекрасная в своей безнадёжности борьба с реальностью на первых альбомах группы «Korn». То, наконец, гениальные основоположники всей фанковой гитарной американы 90-х «Red Hot Chili Peppers» – единственная группа, которая могла выступать голой, надев на причинное место носки, и это было не идиотизмом, а вполне серьёзным высказыванием (хотя отчасти и идиотизмом, куда же без этого).
Первый тревожный звонок прозвучал уже совсем близко к концу 90-х, когда самой популярной альтернативной группой в мире внезапно стали дерзкие выскочки «Limp Bizkit» – со своей яростной, грубой, сырой музыкой и намеренно малоосмысленной лирикой про секс, насилие, «надрать всем зад» и прочие прелести жизни. На церемонии вручения «Лимпам» премии «МТВ» прозорливый басист группы «Rage Against the Machine» Тим Коммерфорд забрался на верхотуру и отчаянно кричал оттуда: «Что ж вы, люди, делаете? Что ж вы творите, люди-то?». Он прекрасно понимал, куда движется жанр. Но к «Тим Бобу» не прислушались — его сняли с верхотуры, «Лимпы» деликатно сказали, что обожают творчество «RATM» больше всего на свете, и конфликт как-то замяли.
Но в «Бисквитов» никак нельзя бросить камень: при всех трагически дурацких текстах, несложной музыке и слегка гоповатом имидже вокалиста Фреда Дёрста это была великая рок-группа своего времени, один из символов переходного периода от старого тысячелетия к новому. Просто в них, как в зеркале, отражались все будущие жанровые тренды.
А тренды эти были таковы: чем больше становилось альтернативного рока, тем более невзыскательной и неразборчивой становилась его целевая аудитория. И вскоре мир захлестнуло то самое цунами, в котором чуть не потонули даже такие явно прорывные группы как «Linkin Park» и «Papa Roach»: это были десятки пластиковых, напрочь продюсерских и совершенно бессмысленных рэп-роковых групп типа «Crazy Town», которые слушали в основном даже не малолетние калифорнийские скейтеры, а скорее их подружки в розовых меховых наушниках.
На всём этом бушующем, переливающемся и, чего уж там, малость подгнившем фоне как-то слегка потерялась хорошая американская группа «Deftones» – а ведь, в общем-то, это была одна из важнейших команд для всего музыкального контекста поздних девяностых. Ей наперебой признавались в любви и Фред Дёрст, и Джонатан Дэвис, и кто только ещё не признавался; они, в общем-то, и стояли у истоков той самой ню-металлической революции конца тысячелетия – а их в мире знают куда меньше, чем некоторых их совсем несуразных коллег.
Возможно, так получилось из-за того, что калифорнийские рокеры в какой-то момент просто поглядели на собратьев по альтернативной сцене — и похолодели: «RATM» распались, «Limp Bizkit» превратились в нечто совсем уж вымученное и постыдное, «Korn» на один удачный альбом выпускали по два провальных, «Papa Roach» вообще заиграли суровый гитарный хард-рок. В общем, над жанром тучи ходили хмуро, и тут-то «Deftones» взяли и вычеркнули себя из всего этого умирающего дискурса, внезапно заиграв совсем другую музыку.
Конечно, вся история «Deftones», в отличие от их прямолинейных собратьев, – это и есть эксперимент, попытка подчинить себе какой-то стиль, а сделав это, мгновенно потерять к нему интерес и начать новые опыты. Только появившись на сцене, калифорнийцы играли едва ли не гранж, и даже не столько играли, сколько «рубили тяжеляку». Ничего особо интересного в этом не было — классические жёсткие, быстрые и заурядные хард-номера. Когда «Faith No More» и некоторые другие команды открыли алхимическое соединение жёсткого рока с рэпом и фанковыми ритмами, «Deftones» запрыгнули в это ню-металлическое седло как влитые и стали одной из важнейших групп в жанре.
К середине нулевых великая рэп-роковая империя пала, окончательно разложившись изнутри. Но «Deftones» к тому времени уже и сами смогли сбросить с плеч выморочную шкуру умирающего жанра, ударившись в очень разнообразные и почти всегда удачные эксперименты. Одно время команда всё же балансировала на грани распада — но её сплотило трагическое событие: травма басиста группы Чи Ченга, умершего в прошлом году после пяти лет комы. Это был тяжелейший удар, но «Deftones» его пережили — и вернулись, как ни странно это слышать про калифорнийскую ню-метал группу, по-настоящему серьёзными, повзрослевшими и мудрыми мужчинами, которые и раньше-то чепухи не пели — а теперь и подавно.
1 июля, 20:00
Концертный зал А2
просп. Медиков, 3 (м. Петроградская)
(812) 309-99-22
|
Карта
Маршруты
Где остановиться
Где поесть
Что купить
Как добраться
Погода
